Николай Карпицкий. Военно-техническая революция изменяет расклад сил в мире – государства не успевают за изменениями

Источник: PostPravda.info. 30.06.2025. 

URL: https://postpravda.info/ru/pravda/novosti-s-fronta/rewolucja-wojskowo-techniczna-rus/

Успешные военные операции – «Паутина», проведённая Украиной против российской стратегической авиации, и «Восставший лев», осуществлённая Израилем против военных объектов ядерной программы Ирана, – заставляют вновь задуматься о том, как развитие военных технологий способно изменить соотношение сил на мировой арене. Военно-техническая революция изменяет характер Российско-украинской войны, и все ошибки или запаздывания военно-политического руководства оплачиваются жизнями людей. Россия и Украина ведут смертельное соревнование по внедрению новых технологий, и борьба дронов на поле боя напоминает естественный отбор в природе. Танки и военные корабли напоминают уже динозавров, проигравших конкуренцию маленьким зверькам. В отличие от природной эволюции, государства могут масштабировать успешные военные решения, а могут и запаздывать с их внедрением, и тогда несут большие потери.

Военно-техническая революция и стремительное устаревание сильнейших армий мира

Успешная атака Украины 1 июня 2025 года на российскую стратегическую авиацию грозит тем, что даже этот самый грозный род войск в скором будущем может устареть, оказавшись беззащитным перед дешевыми дронами. Сегодня уже не обязательно побеждать армию на поле боя – достаточно подождать пару лет, и она устареет настолько, что окажется неприспособленной к новому типу войны.

Когда западные политические лидеры утверждают, что России потребуется несколько лет для подготовки нападения на Польшу и страны Балтии, они подразумевают обычную войну с танками и авиацией. Однако Россия уже разработала новую тактику, сочетающую архаические и современные подходы: безжалостное расходование солдатских масс, в которых у неё нет недостатка, и применение современных дронов. К такой войне против Европы она уже готова.

Генералы, у которых нет опыта участия в современной войне, и далее будут готовиться к прошедшей войне. Так, по сообщению агентства Yonhap, Южная Корея близка к подписанию сделки на сумму около 6 миллиардов долларов на поставку 180 танков K2 для Польши. Однако уже сейчас дроны серьёзно ограничивают эффективность танков на поле боя, а в ближайшем будущем их использование может стать вовсе не возможным. Инстинкт самосохранения авторитарных лидеров побуждает их быстрее заимствовать опыт современной войны. Думаю, именно с этой целью Ким Чен Ын направил армейские подразделения для участия в боевых действиях против Украины, а вовсе не потому, что он решил помочь России, которой якобы не хватало солдат, как писали многие аналитики.

Военно-техническая революция и будущее Китая

Китай стоит на перепутье: либо милитаризация, либо ставка на развитие робототехники и искусственного интеллекта. Ещё недавно было непонятно, как сможет выстоять Тайвань против огромного флота, который строит Китай для захвата острова. Тем временем Украина, развивая технологию морских дронов, смогла нейтрализовать весь Черноморский флот России. Но это также означает, что морские флоты всех держав мира превращаются в устаревшее оружие. Если Тайвань заимствует украинский опыт, сможет столь же эффективно нейтрализовать китайский флот. Это обстоятельство снижает вероятность войны и направляет Китай на мирный путь развития. Конечно, у Китая колоссальные возможности масштабировать любые инновации в области боевых роботов, однако государство всегда будет запаздывать за техническим прогрессом, поэтому в области новых военных технологий на основе искусственного интеллекта Тайвань, как я думаю, будет опережать Китай. 

Мощность и высокая технологичность или же простота и практичность?

Успех военной операции Израиля в период с 13 по 23 июня 2025 года, направленной на предотвращение создания Ираном ядерного оружия, был обеспечен абсолютным техническим превосходством. Израиль наносил комбинированные удары с воздуха с использованием авиации и дронов, расчистив воздушное пространство. Это позволило США 22 июня применить сверхмощные бомбы, довершив уничтожение ключевых объектов иранской ядерной программы. Тем не менее, несмотря на достигнутые цели – уничтожение крупных военных объектов – техническое превосходство не позволило ликвидировать сам преступный и человеконенавистнический режим Ирана. Более того, обладая тем же преимуществом, Израиль уже полтора года вынужден вести изнурительную войну против террористической организации ХАМАС, находящейся на ещё более низком технологическом уровне, чем Иран.

Главное значение имеет не то, насколько оружие мощное и технологичное, а насколько оно целесообразно в конкретных условиях. Это понимают далеко не все даже в лучших армиях мира. В октябре 2024 года израильский публицист Сергей Ауслендер в своём видеоблоге на YouTube рассказал, что израильская армия не может эффективно бороться с дронами, так как делает ставку на дорогостоящее высокотехнологичное вооружение – «Железный купол», авиацию, – в то время как против дронов нужны относительно простые зенитные комплексы. По его словам, армия использует электронный микроскоп там, где нужен обычный молоток.

Иногда техническое решение может быть примитивным, но эффективным в конкретной ситуации. В 2022 году Россия использовала против Украины тактику огневого артиллерийского вала, в 2023-2024 годах – массовые пехотные атаки. Массовое применение таких устаревших и примитивных средств давало России преимущество на поле боя. 26 января 2025 года Михаил Драпатый принял командование оперативно-стратегической группировки войск «Хортица» и наладил под Покровском систему обороны с учетом новых технических возможностей дронов, которая остановила россиян. Таким образом, преимущество на поле боя, которое давала России примитивное оружие и устаревшая тактика пехотных атак, быстро утрачивается в современной войне по мере развития технологии дронов. Хотя у Украины пока не хватает ресурсов для распространения успешного опыта под Покровском на другие участки фронта, есть надежда, что в будущем ситуация изменится к лучшему. Конечно, у России больше возможностей масштабировать производство дронов, но дальнейший ход войны будет зависеть от того, кто быстрее будет применять на поле боя технические инновации. 

Промышленное и кустарное производство дронов

Во всех странах за производство оружия отвечает государство. Даже если оно разрабатывается частными компаниями, это всё равно происходит по лицензии и по заказу государства. Однако российско-украинская война показала, что государство не успевает реагировать на инновации в области дронов. Но тут появился новый фактор – украинское гражданское общество, которое через волонтёрские сети стало обеспечивать армию дронами. 

Преимущество России – в способности быстро масштабировать удачные военные решения. Россия может обеспечить конвейерное производство дронов, однако оно не будет успевать за новыми техническими инновациями. Преимущество Украины – в технической инициативе, основанной на горизонтальных общественных связях. Это позволяет массово производить новые модели дронов, благодаря чему удаётся удерживать фронт. Кто ещё, кроме Украины, смог бы в случае войны воспроизвести подобную модель массового кустарного производства дронов?

По мнению IT-архитектора, доцента Киевского политехнического института Евгения Коваленко, необходимость следовать установленным государственным процедурам не позволит странам Евросоюза оперативно наращивать и обновлять парк боевых дронов для эффективного противостояния российской агрессии. В то же время в Индии и Пакистане уровень технической креативности и универсальности работников небольших мастерских настолько высок, что в случае войны они могли бы обеспечить не только массовое кустарное производство дронов, но и стремительное развитие технологий их изготовления. 

Я думаю, что в случае войны между Индией и Пакистаном, которую совсем недавно едва удалось избежать, наибольшей опасностью для остального мира является не наличие ядерного оружия к противоборствующих сторон, а возможность мобилизовать бесчисленные частные мастерские для практически неограниченного производства все новых и новых моделей боевых дронов. Это могло бы привести к утрате контроля не только над производством, но и над их распространением. Перед глазами рисуется апокалиптическая картина, как на черный рынок всего мира постоянно попадают все новые модели смертоносных дронов с искусственным интеллектом. К счастью, такого варианта развития событий пока удалось избежать.

Возможности Украины в массовом кустарном производстве боевых дронов в многие десятки раз меньше, чем возможности Индии, и тут естественно напрашивается вопрос. Могли бы уже сейчас, когда идет война, украинские волонтёры наладить сотрудничество с частными мастерскими в Пакистане или Индии, чтобы обеспечить армию дронами? Индолог, эксперт Национального института стратегических исследований Елена Бордиловская для PostPravda.info на этот вопрос ответила:

– Это не так просто – без участия государства вряд ли обойдётся. В Пакистане об этом вообще и мечтать нельзя, потому что это всё-таки полувоенный режим и всё находится под полным контролем. В Индии с этим проще, всё-таки демократический режим. В обеих странах большой интерес к Украине – в плане технологий дронов. Они уже это показывают, намекают. Но чтобы мы могли наладить такие связи просто через знакомых – в этом я очень сильно сомневаюсь, потому что военные технологии всё же находятся под контролем государства, особенно во время войны. В отношении каких-то более простых, менее серьёзных технологий, в том числе дроновых – да, может быть. Частные компании будут сотрудничать. Уже есть интерес к нашим дронам, которые используются в сельском хозяйстве. Но мы же знаем, что есть двойные технологии. Так что это, я бы сказала, очень чувствительный вопрос. Я бы пока не строила планы, хотя в перспективе – это, безусловно, очень и очень многообещающая сфера, которая сейчас интересует всех.

Что может сделать Эстония перед опасностью российского вторжения?

В интервью для PostPravda.info Евгений Коваленко сделал вывод, что для подготовки к возможному нападению России странам Евросоюза необходимо, как минимум, упростить бюрократические процедуры, регулирующие деятельность общественных организаций, занимающихся дронами. Также важно стимулировать участие граждан в таких организациях и способствовать заимствованию опыта украинских специалистов. Однако представим экстремальный сценарий: российская армия, численность которой превышает всё мужское население Эстонии, нападает на эту страну. При каких условиях у Эстонии появится шанс выстоять?

Думаю, только если бы в рамках всеобщей гражданской обороны все население обучалось управлять дронами, производство которых всячески стимулировалось на всех уровнях, и на конвейерном, и на кустарном, привлекались бы украинские специалисты, заключались бы договора с иностранными заводами и мастерскими. В этом случае несколько десятков тысяч операторов, используя миллионы дронов, выстроили бы вдоль границы непроходимую «зону смерти», одновременно атакуя аэродромы и ракетные установки противника.

Пока это звучит как фантастика, но Эстония уже предпринимает шаги в этом направлении и уже стала одной из первых стран ЕС, интегрировавших цифровой оборонный документооборот. Министерство обороны подготовило проекты актов по реализации Закона об оружии, что внесет большую ясность в сектор и придаст многим предпринимателям уверенность в инвестировании в оборонный сектор.

Сокращение бюрократии в оборонной сфере – это вопрос выживания

Публицист из Эстонии Андрей Кузичкин рассказал для PostPravda.info:

– Мы давно осознали угрозу нападения со стороны России. Увеличиваем расходы на оборону до 5% ВВП, закупили HIMARS, строим новые оборонные заводы и полигоны, закупаем морские дроны. Эстонию называют e-riik – электронным государством. Наш ведущий вуз TalTech (Таллиннский технический университет) разрабатывает все передовые технологии, включая использование искусственного интеллекта в обороне. Мы давно выпускаем дроны и боевых роботов. Государственных предприятий практически нет – 90% оборонного сектора составляет частный бизнес. С 1 сентября в школах вводится предмет «Оператор дронов». Эстония известна тем, что помимо Kaitsevägi (Вооружённые силы) у нас есть Kaitseliit (Союз обороны) – организация, администрируемая Министерством обороны, но имеющая собственную структуру управления. В неё входят резервисты и волонтёры. Есть также Naiskodukaitse («Женская добровольная организация обороны») и молодёжная организация Noored Kotkad («Молодые орлы»). По сути, это военизированные формирования гражданской обороны. В каждом моём классе есть ученики – члены Союза обороны, – рассказал Андрей Кузичкин.

С 1 января 2025 года вступили в силу поправки к Закону об оружии Эстонии, направленные на упрощение и ускорение регулирования в оборонной сфере, устранение избыточных барьеров для частных производителей. Теперь лицензия на корпус дрона не требуются, если он не вооружён. Разрешено участие предприятий из дружественных третьих стран (Япония, Израиль, Южная Корея, Сингапур и др.) при согласовании с МВД и Минобороны. До конца 2025 года планируется перевод всех разрешительных процедур и отчётности в электронный формат. Также планируется упростить процедуру лицензирования частных проектов и расширить перечень исключений из общей схемы лицензирования для кустарных сборочных мастерских, действующих на базе волонтёрских и общественных организаций.

Как считает специальный советник Министерства обороны Эстонии Индрек Сирп, оборонный сектор страны чрезмерно зарегулирован, а требования к ремонту оружия – крайне сложные. Министерство обороны подготовило новые правила по реализации Закона об оружии, которые сократят время на выполнение формальных требований. «Вы также можете изготовить крюк для крепления взрывчатки, и разрешение для этого в будущем больше не потребуется. Разрешение потребуется только в том случае, если вы добавите боеголовку к беспилотнику», – пояснил Индрек Сирп.

Если Эстония и далее будет двигаться в этом направлении, то она может стать примером для стран Евросоюза как расставить приоритеты и стимулировать волонтёрские технические инициативы в оборонной сфере.

Рашизм // словарь войны

Источник: PostPravda.info. 26.06.2025. 

URL: https://postpravda.info/ru/pravda/slovar-voyny/raszizm-ideologia-rosii-rus/

За годы войны с Россией слово «Рашизм» прочно вошло в употребление в украинском обществе, хотя некоторые политологи считают, что это неопределенное и ненаучное понятие. Тем не менее в украинском обществе прекрасно понимают, что такое рашизм и чем он отличается от других разновидностей фашизма. 2 мая 2023 года Верховная Рада дала определение понятию «рашизм», перечислив его основные характеристики. Это определение носит описательный характер, поэтому это понятие стала темою очередной статьи Николая Карпицкого для словаря войны на PostPravda.Info.

Рашизм

Рашизм – современная форма русского фашизма, идеология насильственного подавления или уничтожения иных культурных и национальных идентичностей ради расширения пространства доминирования российской идентичности. 

Термин «рашизм» (от слов «русский» и «фашизм») используется для обозначения разновидности фашизма, имеющую общие черты с его историческими формами – итальянским фашизмом, немецким национал-социализмом и другими. Идеология рашизма сформировалась на основе традиционного для России русского шовинизма, который носил имперский характер.

Особое место в рашистской идеологии отводится Украине. Рашисты утверждают, что украинцы и русские – это один народ. Украинская идентичность допускается только как провинциальный вариант российской, а те украинцы, которые отказываются признавать российскую идентичность как единственно правильную в отношении себя, считаются врагами. То есть, если в гитлеровский нацизм определял врага по расовому принципу, то рашизм – по характеру идентичности. Агрессия России против Украины обосновывается необходимостью «возвращения» Украины и искоренения украинской идентичности как самостоятельной.

Рашизм и русский шовинизм

Русский шовинизм сопровождал развитие России на протяжении веков и проявлялся как на государственном, так и на бытовом уровне. На уровне государственной идеологии русский шовинизм трансформировался в различных формах – от концепции «Москва – Третий Рим», через идею коммунизма, которой оправдывалась диктатура, до современных идей «русского мира». Однако неизменной оставалась его сущность: оправдание военно-политической экспансии и навязывание единой идеологии в вопросах культуры, языка, истории и религии. 

На бытовом уровне русский шовинизм выражается в убеждении, что территории, однажды завоёванные Россией, такие как Татарстан, Башкортостан или Якутия, автоматически становятся «неотъемлемой частью» России. Жителям этих регионов отказывают в праве на политическую субъектность, включая право на самоопределение. Они считаются обязанными адаптироваться к доминирующей российской культуре, говорить по-русски и приспосабливаться к привычным для русских нормам повседневной жизни.

В то же время от русских, переселяющихся в эти регионы, не требуется уважение к местным языкам и традициям. Примером такого отношения может служить ситуация в национальных республиках, где даже в крупных городах, например, в Казани арендодатели нередко открыто заявляют, что сдают жильё исключительно русским. Это дискриминационная практика воспринимается как допустимая норма.

Законодательно эта тенденция была закреплена в августе 2018 года, когда в Закон об образовании были внесены изменения, исключившие национальные языки республик из перечня обязательных школьных предметов. Однако и до этого школа оставалась основным инструментом навязывания имперской версии российской истории всем народам России.

Поворотным моментом, обозначившим трансформацию русского шовинизма в полноценную идеологию рашизма, стал 2014 год – аннексия Крыма и начало войны на Донбассе. Именно тогда российская пропаганда начала активно использовать шовинистические нарративы для оправдания военной агрессии и террора украинского населения. Рашизм – это уже не просто культурное или политическое высокомерие, а идеологическое оправдание войны и военных преступлений, совершаемых во имя уничтожения другой национальной идентичности. Человек, который пусть даже не поддерживает открытую агрессию, но транслирует нарративы, оправдывающие её цели, например, идею «единого народа» или миссию «русского мира», также может считаться носителем рашистской идеологии.

Идеология рашизма

Рашизм – это имперская идеология, основанная на образе врага, мифологизированной истории и концепции особой миссии России по расширению так называемого «русского мира». В представлении рашистов современный мир – это поле борьбы между «бездуховным» Западом и «духовной» Россией. 

Украинская идентичность в этом дискурсе считается неестественной, якобы навязанной Западом с целью ослабления России. Исходя из этой логики, Россия «должна» вернуть Украину силой, а тех украинцев, кто отказывается от русской идентичности, следует рассматривать как предателей и врагов. 

В рашизме идеологический конструкт «русской культуры» и «православия» подменяет как реальную культуру, так и подлинную религиозность. Этот искусственный конструкт заимствует элементы как из советской, так и из царской эпох, создавая внутренне противоречивую систему, однако сами рашисты, как правило, этих противоречий не осознают.

Рашисты и их позиция

Большинство сторонников рашизма поддерживают режим Путина, поскольку считают его инструментом борьбы с украинской идентичностью. При этом в других аспектах, таких как коррупция, социальная политика или экономическое управление, они могут выражать недовольство властью. Внутри рашистской среды существует и радикальное крыло, находящееся в оппозиции Путину, поскольку считает его недостаточно решительным и жёстким в борьбе с Украиной.

В украинском общественном сознании проводится различие между идейными рашистами и теми, кто поддерживает рашизм пассивно, стихийно, без твёрдой убеждённости. К первой категории относятся рашисты в точном смысле этого слова – люди, сознательно оправдывающие агрессию России. Ко второй категории относятся «ватники» – обыватели, избегающие ответственность за моральный выбор, склонные к релятивизму: «не всё так однозначно», «в конфликте все виноваты», «только Бог знает правду» и т.д. К отдельной категории относятся «орки». Это преступные элементы, вступившие в армию ради материальной выгоды или в обмен на освобождение от уголовного наказания. Их мотивация не носит идеологического характера: они совершают военные преступления, руководствуясь личной жестокостью и чувством безнаказанности.

Общим между рашистами, ватниками и орками является отсутствие эмпатии к жертвам агрессии и нежелание признавать ответственность за действия собственной страны.

Рашизм и некроимпериализм

Если рашизм – это идеологическая позиция российской власти, то некроимпериализм – это фактическое состояние российского общественного сознания и политической системы. Различие такое же, что и между коммунизмом как идеологией и сталинизмом как реальной практикой: если идеологически обоснованная цель – борьба с «классовыми врагами», то фактически сталинизм выражался в массовых доносах и репрессиях невиновных. Соответственно, если рашизм означает идеологию экспансии «русского мира», то некроимпериализм характеризует, с одной стороны, отношение власти к населению как к ресурсу, который можно расходовать для достижения своих целей, а с другой – согласие самих людей на такую роль, что проявляется в готовности бессмысленно умирать на фронтах в Украине.

Правящий клан в России, состоящий в основном из выходцев из спецслужб, не привязан к конкретной идеологии. Его отношение к идеологическим конструкциям сугубо инструментальное: они используются лишь постольку, поскольку помогают удерживать власть. Такая циничность унаследована от советских органов безопасности. Однако изменение идеологии в зависимости от политических условий не влияет на восприятие мира, которое лежит в основе некроимпериализма.

Таким образом, рашизм – это идеологическая концептуализация страха перед сложностью мира и стремления уничтожить все, над чем не удается доминировать, а некроимпериализм – реализация этого стремления в общественном сознании и политической системе. 

Юридическое определение понятия «рашизм»

2 мая 2023 года Верховная Рада Украины приняла Постановление «Об использовании политическим режимом Российской Федерации идеологии рашизма, осуждения основ и практик рашизма как тоталитарных и человеконенавистнических» (№ 3078-IX). В заявлении Рады рашизм определяется как «новая разновидность тоталитарной идеологии и практик, лежащих в основе режима, сформированного в Российской Федерации под руководством президента В. Путина, и основываются на традициях русского шовинизма и империализма, практиках коммунистического режима СССР и национал-социализма (нацизма). …характерными признаками и последствиями рашизма являются:

– системные нарушения прав и свобод человека;

– культ силы и милитаризм;

– культ личности, находящийся на верхушке вертикали власти, и сакрализация институтов государства;

– самовозвеличение России и россиян за счет насильственного угнетения и/или отрицания существования других народов;

– в целях реализации экспансионистской государственной политики применение практики распространения среди других народов русского языка и культуры, русской православной церкви, медиа, политических и общественных институций, пропаганды идей «русского мира»;

– систематическое нарушение общепризнанных принципов и норм международного права, в частности, уважения суверенитета других государств, их территориальной целостности и международно признанных границ, несоблюдение принципа неприменения силы или угрозы силой;

– создание, финансирование и вооруженная поддержка незаконных вооруженных формирований и сепаратистских движений на территориях других суверенных государств; создание и поддержка террористических организаций;

– использование запрещенных методов ведения войны и системное совершение военных преступлений и преступлений против человечности;

систематическая организация и осуществление массовых убийств, казней, пыток, депортаций, создание искусственных условий для возникновения голода, других видов массового физического террора, геноцида, преследования по этническим, национальным, религиозным, политическим и другим мотивам;

– регулярное применение к другим государствам практики экономического и энергетического шантажа;

– регулярные угрозы применения ядерного оружия против других государств и создания техногенных катастроф».

Николай Карпицкий

Словарь войны

Николай Карпицкий. Российская военная угроза странам ЕС в эпоху искусственного интеллекта. Беседа с Евгением Коваленко

Источник: PostPravda.info. 16.06.2025. 

URL: https://postpravda.info/ru/tema-dnya/rosyjskie-zagrozenie-militarne-dla-ue-rus/

Россия сохраняет наступательный потенциал, и ситуация на фронтах остается крайне опасной. Однако победа Украины, не имеющей флота, над Черноморским флотом России, а также успешная атака украинских дронов 1 июня 2025 года на российскую стратегическую авиацию за тысячи километров от линии фронта свидетельствуют о быстром устаревании даже самых сильных армий мира. Те, кто не успеет за стремительным развитием дронов и робототехники, окажутся беззащитными перед угрозой нового типа. К сожалению, российская военная угроза – это вовсе не перспектива ближайших лет, как ошибочно полагают многие западные политики. Россия уже готова воевать со странами Европейского Союза, и ей понадобится несколько месяцев, чтобы начать наступление на Польшу и страны Балтии в случае заключения перемирия с Украиной. Что Европа может сделать уже сейчас, чтобы противостоять армии нового типа, сочетающей современные технологии дронов и массы живой силы, которую командование готово безжалостно жертвовать в любых объемах? На этот вопрос в беседе с Николаем Карпицким специально для PostPravda.info отвечает ИТ-архитектор, кандидат технических наук, доцент Киевского политехнического института имени Игоря Сикорского Евгений Коваленко.

Российская военная угроза – это конец эпохи стабильности в Европе

Николай Карпицкий. Существует только одна причина, которая может побудить Россию в момент, когда она наступает на украинском фронте, согласиться на перемирие: подготовка к нападению на Польшу и страны Балтии. Украина удерживает фронт благодаря стене дронов, создающей непреодолимую «зону смерти» (kill zone). Однако Украина пока не располагает достаточными ресурсами, чтобы сдерживать продвижение россиян на всех участках фронта. У Польши и стран Балтии вообще нет боевого опыта и необходимых ресурсов для создания аналогичной стены дронов – и это сегодня главная угроза для всей Европы. Как вы считаете, какими возможностями располагают европейские страны, чтобы выстоять в случае нападения России, и как влияет на расклад сил техническая революция в военной сфере?

Евгений Коваленко. Оружие европейских стран рассчитано на поражение достаточно крупных объектов, и по объективным причинам они не могут обеспечить массовое производство дронов, как это делает Украина – даже управляемых людьми, не говоря уже об автономных. Последние десятилетия Европа ориентировалась не столько на развитие технологий, сколько на поддержание стабильности, и европейская бюрократия обеспечивает именно эту стабильность. Для страны, которая не участвует в военных конфликтах, возможно, это и хорошо. Однако такая система не сможет выстоять в случае военной агрессии со стороны России.

Во-первых, Европа в последнее время разучилась выпускать техническую продукцию, которая была бы одновременно качественной и дешевой. Например, моя подруга приобрела в Словении павербанк итальянского производства за 25 евро, тогда как у нас такой же можно купить за 3–5 долларов. Это говорит о том, что в технической сфере Европа пока не умеет производить товары массово и дешево. Это серьезная проблема – как в контексте подготовки к войне, так и в условиях конкуренции с Китаем.

Во-вторых, в Европе значительно хуже обстоят дела со сферой технических услуг. Там специалисты не обладают такой универсальностью, как у нас. В Европе зачастую проще продать автомобиль и купить новый, чем чинить старый. Ремонт очень дорогой и, как правило, сводится к простой замене блока. У нас же к ремонту подходят творчески: экспериментируют, пытаются восстановить детали или заменить их аналогами от других моделей.

В-третьих, все упирается в бюрократию. Например, в Германии, если заменить соседу розетку без соответствующей лицензии, можно получить штраф – даже если это сделано бесплатно. Чтобы легально установить обычную розетку или выключатель, нужно пройти курсы, заплатить за сертификацию, и весь процесс занимает много времени.

Выход, как мне кажется, лежит скорее не в технической, а в организационной плоскости. Необходимо стимулировать людей к тому, чтобы они могли совмещать разные навыки – не только в технике, но и в образовании в более широком смысле. Когда человек обладает широтой мышления, в частности технического, он способен творчески мыслить, находить нетипичные решения. Он сам может проявить инициативу, отремонтировав свой автомобиль, собрав дрон из подручных материалов или освоив новую модель искусственного интеллекта.

Все эти умения остаются с человеком и в случае мобилизации. Именно поэтому у нас в армии многие умеют собирать дроны буквально из ничего – потому что у них уже есть опыт самостоятельного поиска нетипичных решений в гражданской жизни.

Самый важный вопрос – это вопрос времени

Для стран ЕС строгое соблюдение бюрократических процедур – основа государственного механизма. Что они могут сделать, не разрушая этой основы?

Самый важный вопрос – это вопрос времени. Основная проблема взаимодействия с государством в том, что всё происходит невероятно медленно. Даже если государство решило закупить что-то важное, может пройти не один месяц, а то и год, прежде чем это дойдёт до фронта. Такая проблема существует не только в Украине, но и в Европе.

Оптимальной является ситуация, когда программисты, которые разработали новую нейросеть или модифицировали уже существующую, без согласования с четырьмя уровнями командования просто связываются через условный Signal с операторами дронов и говорят: «Вот новая прошивка. Держите файл, тестируйте!» Здесь крайне важны горизонтальные связи между командами, занимающимися разработкой и использованием дронов.

Если 30 лет назад было нормально подать заявку в банк и ждать ответа месяц, то сегодня такие задержки недопустимы. На войне преимущество получает тот, кто быстрее воплощает идею в реальность. Этому мешает бюрократия, поэтому её нужно цифровизировать. Обычно, пока «все хорошо», такие реформы откладывают «на потом» или реализуют очень медленно. Возможно, если бы у нас не возникло достаточно серьёзных проблем, мы бы и не внедрили в Украине систему «Дия». А теперь никто не спорит, что эта электронная система госуслуг очень полезна и экономит людям много времени. Европейским странам также можно было бы внедрять электронный документооборот, систему «государство в смартфоне» или аналогичные решения.

Способность находить нетипичные решения

Один мой знакомый сказал, что украинцы – это нация инженеров: останови любого водителя – он расскажет, как устроено всё под капотом. Действительно ли украинцы превосходят жителей развитых европейских стран в технической грамотности?

Скорее не в грамотности, а в универсальности. Например, сфера услуг в Украине – это та ниша, где люди проявляют креативность, в частности техническую, не боятся пробовать новое. В Европе же она слишком забюрократизирована и зарегулирована, что демотивирует искать новые решения и, порой, даже внедрять что-то новое – и это сказывается на общем уровне технической культуры в стране. Но, если сравнивать с Азией, например, с Индией или Пакистаном, то мы уже где-то посередине. И это не вопрос уровня знаний – он примерно одинаков. Дело больше в умении делать что-то вне существующих подходов и обычаев в этой сфере. Однако может оказаться, что эта черта проявляется только в сложных условиях. В случае войны европейцы тоже могут «раскачаться», но драгоценное время будет потеряно.

Я много смотрел видео о ремонтах в Индии и Пакистане – и это почти фантастика даже для нас. Например, прямо на улице переплавляют аккумулятор, собирая из полученного свинца новый – и он потом вполне нормально работает. У нас, наверное, мало кто смог бы повторить такое без специальной подготовки и оборудования, даже в заводских условиях. Если представить, что в такую войну, как наша, были бы втянуты Индия или Пакистан, то автономные дроны с искусственным интеллектом, которые мы, возможно, увидим уже этой осенью, у них уже стояли бы на вооружении.

Если бы Россия напала на страны ЕС, смогли бы они оперативно нарастить производство дронов в достаточной мере, чтобы остановить наступление российской армии?

К сожалению, не смогли бы. В европейской культуре глубоко укоренено стремление строго следовать процедурам и алгоритмам. В мирной жизни это работает отлично – именно это способствовало устойчивому финансовому развитию Европы. Но в условиях войны такая процедурность может стать фатальной.

Однако Европа не едина. Если жители Германии в массе ещё не осознали военную угрозу, то в Польше и странах Балтии понимание уже пришло. Может быть, именно там возможны изменения?

Да, Польша и страны Балтии гораздо менее «алгоритмически заскорузлы», и потому как раз в этих странах производство дронов можно было бы наладить быстрее. Один из вариантов перенести украинское производство дронов в Польшу, вместе с украинскими специалистами, которые уже имеют опыт. Пока идёт война против Украины, дроны могли бы направляться на украинский фронт. Но если Россия нападёт, скажем, на Литву, эти дроны можно будет оперативно перебросить на северный фронт.

Извлечение уроков из опыта современной войны

Техническая революция в военном деле развивается настолько стремительно, что вчерашние «сильнейшие армии мира» сегодня оказываются безнадёжно устаревшими. Однако генералы по-прежнему мыслят категориями прошлых войн. Многие европейские политики не осознают, что сейчас гораздо эффективнее вложиться в технологии искусственного интеллекта для дронов, чем в закупку танков. Мне кажется, инстинкт самосохранения диктаторов заставляет их относиться к этому серьёзнее.

Появляются свидетельства участия в войне на стороне России отдельных граждан Китая и даже целых подразделений из Северной Кореи. Очевидно, что они находятся там не ради помощи России, а скорее для заимствования опыта ведения современной войны. Мы видим, что недавно сформированные украинские части, не успевшие адаптироваться к новым условиям, вынуждены отступать, тогда как опытные – удерживают оборону. Если армии стран НАТО не начнут заимствовать этот боевой опыт прямо сейчас, они не смогут сдержать Россию в случае её нападения. И самое тревожное – у руководства стран НАТО пока нет даже того понимания, какое уже есть у Китая и Северной Кореи.

Страны ЕС могут учиться только на украинском опыте, чтобы понять реальные потребности фронта и требования к дронам. Но, похоже, они всё ещё многого не понимают. Я думаю, что они не перенимают значительную часть украинского опыта, потому что контакт с Украиной проходит через государственные структуры – с теми же недостатками, что и у них самих. Смотря на Украину исключительно сквозь призму официальных институтов, а не через горизонтальные связи волонтёров, ничего особенного не увидишь. То есть они просто не знают, куда смотреть. Возникает и другой вопрос: насколько предоставят им возможность напрямую перенимать опыт волонтеров, минуя государственные структуры?

Горизонтальные связи между общественными организациями Украины и стран ЕС

Поэтому мы сами должны развивать горизонтальные связи с нашими европейскими друзьями, с общественными организациями Польши и стран Балтии. От этого зависит выживание не только Украины, но и всей Европы.

Именно так – горизонтальные связи. Но с этим тесно связана и способность принимать нетипичные решения. Люди часто боятся своих идей, потому что привыкли слышать: «Думаешь, до тебя никто не додумался? Все давно придумано до тебя!» А у европейцев проблема другая – нестандартные решения часто не проходят из-за несоответствия тем или иным откровенно устаревшим стандартам. Поэтому они очень часто просто не думают в этом направлении, поскольку дешевле и быстрее сделать что-то нетехнологично и неэффективно, чем бороться с бюрократией, или иметь риск, что инновация окажется под запретом.

Какие препятствия мешают западным странам – в частности, Германии, Польше, странам Балтии – развивать собственное производство дронов?

Тут стоит разделить ответ на две части. Во-первых, аппаратная часть: механика и мини-компьютер дрона. Это несложная задача, и Украина уже накопила в этом огромный опыт, который можно быстро перенять. В целом, наладить массовое производство дронов технически возможно. В Украине этого не делают в промышленных условиях только из-за риска ракетных ударов. Наше достижение в том, что дроны производятся на уровне промышленного конвейера, пусть даже где-то по подвалам.

Во-вторых, программное обеспечение, которое должно постоянно обновляться. Здесь сложнее. Европейцы, как показывает практика, умеют писать качественный код – но делают это чрезвычайно медленно. И здесь вопрос не в работе программистов, а в самой системе, скажем так, приемки и контроля, к которой все привыкли. Здесь можно было бы формировать команды с участием украинцев, возможно, еще индусов. Индийские программисты известны тем, что могут написать код за «три вечера», на который обычным программистам понадобился бы месяц. Конечно же, при этом сильно страдает культура его документирования, а также понятность для других людей. Однако, когда важнее скорость и перебор различных алгоритмов, такой подход может оказаться предпочтительнее.

Отдельный вопрос – поставки комплектующих. Европейским странам придётся импортировать многое за пределами ЕС: аккумуляторы (или литий), редкоземельные металлы для магнитов в моторах. Что касается микросхем – думаю, с этим проблем будет меньше, ведь основные производители находятся в Южной Корее и других демократических странах, с которыми проще договариваться.

Эту деятельность можно организовать на двух параллельных уровнях: с одной стороны – на уровне государства, с другой – силами волонтёрских инициатив.

Что страны ЕС могут сделать прямо сейчас?

Думаю, в этом вопросе мы не можем рассчитывать на Министерство иностранных дел и должны сами прибегать к методам народной дипломатии, доносить до европейцев понимание реальной военной угрозы. Также нужно на основе работы над ошибками, которые сделала Украина в сфере обороны, формулировать так проблемы, чтобы другие страны их не повторяли.

Думаю, что имеет смысл делать такие обращения. Если речь о том, чтобы перестроить что-либо в самом государстве, очень сомневаюсь, что это можно сделать в обозримое время. Но это и не нужно, достаточно на государственном уровне дать ряд разрешений, чтобы люди могли заниматься разною деятельностью на волонтерской основе без риска быть наказанными за нарушение процедур. Даже в Украине деятельность волонтёрских организаций, поддерживающих армию, до конца не урегулирована и часто находится в «серой зоне» законодательства. Например, до сих пор формально запрещено волонтёрам производить боевые компоненты для дронов.

Может прозвучит неожиданно, но самым первым шагом к подготовке стран Евросоюза к возможной войне могло бы стать разрешение на использование гражданских дронов. С 31 декабря 2020 года в ЕС действует единый регламент, регулирующий и ограничивающий их использование, а в таких странах, как Франция, Германия, Испания, введены дополнительные ограничения. О каких волонтёрских инициативах в этой сфере можно говорить, если люди толком не знают, что это такое? Необходимо чтобы уже сейчас обычные граждане учились собирать дроны и управлять ими – не обязательно военными или с искусственным интеллектом. Главное – чтобы определённое количество людей имело базовый навык работы с дронами. Нам в этом повезло: когда дроны массово появились на рынке – где-то в 2017 году – у многих украинцев уже были самодельные. К слову, свой первый квадракоптер я тоже купил в 2017-м и научился им управлять.

Подводя итоги нашей беседы, что бы вы предложили европейским политикам, если бы вас об этом спросили?

Во-первых, ослабить законодательные ограничения, легализовать деятельность общественных организаций, занимающихся дронами, упростить бюрократические процедуры и сократить время взаимодействия с государством.

Во-вторых, стимулировать участие граждан в таких организациях. Например, можно сохранить зарплату работникам госучреждений, которые решат временно – на несколько недель – участвовать в волонтёрских инициативах, связанных с дронами.

В-третьих, обеспечить возможность передачи опыта украинских специалистов. На межгосударственном уровне нужно создать такой механизм, чтобы Украина могла бы отправлять в командировку опытных специалистов для работы в этих общественных организациях. Было бы здорово, если бы появились соответствующие государственные программы.

Но для этого нужно уже обращаться к депутатам парламентов европейских стран.

Предыдущие беседа с Евгением Коваленко:

Николай Карпицкий. Боевые дроны с искусственным интеллектом. Ожидает ли нас война роботов осенью 2025 года? Беседа с Евгением Коваленко 28.03.2025

Николай Карпицкий. Изменит ли мир конкуренция между DeepSeek и OpenAI? Беседа с Евгением Коваленко 13.02.2025